Израиль в Войну за Независимость. Их бледные безумные лица смотрели из-за зарешеченных окон на изъязвленные пулями борта бронированных автобусов и грузовиков, в которых прорывались сквозь арабские обстрелы отчаянные еврейские юноши и девушки, снабжавшие Иерусалим всем необходимым, чтобы не погас огонь в сердце Израиля.
В 1968 году, после Шестидневной войны, психиатрическую больницу «Эзрат Нашим», названную так в честь благородных женщин, посвятивших себя помощи несчастным, перевели в новое, специально выстроенное здание в иерусалимском районе Гиват-Шауль. Сегодня она насчитывает 330 коек. В 1991 году ее название поменяли на «Бейт Холим Герцог» – в честь главы общества раббанит Сары Герцог. В ней проходят обучение студенты медицинского факультета Иерусалимского университета. На ее базе проводятся новейшие исследования в области болезни Альцгеймера, болезни Паркинсона и лечения шизофрении.
Интересно, что психиатрическая больница «Герцог» («Эзрат Нашим») является одной из немногих негосударственных больниц Израиля (именно такие больницы сконцентрированы в Иерусалиме), и ее бюджет совершенно не зависит от государства. Вместе с тем, в этой больнице нет дефицита в бюджете. В новом 2015 году в ней должен открыться новый корпус в 8 этажей, общей площадью 23000 квадратных метра. В нем разместятся еще 200 коек и исследовательские лаборатории. Помимо психиатрических отделений, в госпитале «Герцог» есть большое гериатрическое отделение, отделение для детей, амбулаторная служба и всеизраильский центр для лечения психотравмы – здесь лечат пост-травматические болезни, столь, к сожалению, частые в нашей стране.
Врата справедливости
Откройте мне ворота справедливости, я войду в них, возблагодарю Господа. Это ворота Господни, праведники войдут в них.
Теилим (Псалмы Давида), псалом 118, 19—20
Маленькая старушка Зельма успела отпраздновать свое столетие.
Она родилась в 1884 году, в бедной еврейской семье в немецком городе Ганновер. Ее мать оставила бренный мир, когда девочке едва исполнилось пять лет. И с той поры Зельма познала много горя. Говорят, что тяжелое детство портит характер. У Зельмы голодные годы ее детства испортили лишь ее внешние качества – ростом госпожа Майер даже в те времена не вышла. Она едва достигала полутора метров. Но эта крохотная полутораметровая женщина несла в себе столько добра, положительной энергии и любви к ближнему, что даже суровые арабские шейхи и набожные раввины улыбались, когда она разговаривала с ними. А была Зельма старшей сестрой иерусалимской больницы Шаарей Цедек.
В историю Города и страны Израиля она вошла как «сестрица Зельма», или как «швестер Майер» – так по-немецки педантично называл ее главный врач больницы Моше Валлах, ее земляк из Германии, приехавший в Святую Землю по зову Бога отцов. Они были во многом похожи – религиозный и набожный Валлах и маленькая юркая Зельма. Оба никогда не женились. Оба были влюблены в свою работу и видели в ней своего рода подвижничество. Оба жили при своем детище – больнице Шаарей-Цедек. Только вот старый доктор, сошедшийся с последователями раввина Зонненфельда, относился к сионизму крайне неодобрительно. А малютка-Зельма в 1947 году пробралась в осажденный Иерусалим на израильской бронемашине – чтобы вернуться к работе на благо сионистского государства.
Да, она помнила и знала многое. В 1916 году ее приметил в больнице в Лейпциге приехавший туда за сбором пожертвований доктор Валлах. Он предложил ей работу в больнице Шаарей-Цедек в Иерусалиме, откуда сбежали две медицинские сестры – одна из-за «примитивных условий работы», другая – по личным мотивам. И Зельма приняла предложение, думая поработать шесть лет. Они превратились почти в семь десятков…
Она работала сутки без отдыха, когда в Иерусалим привезли из Хеврона раненных евреев – жертв страшного погрома 1929 года. Она точно так же – без отдыха – ассистировала хирургам на операциях в Войну за Независимость, ночами дежурила у кроваток страдавших от полиомиелита детей в страшные голодные пятидесятые годы, основала и проводила сестринские курсы. За три года из ее рук выходили прекрасно обученные девушки и юноши, которые сделали делом своей жизни служение больным и немощным.
Шаарей Цедек, новое здание
Времени на личную жизнь у Зельмы не было. Но она удочерила трех девочек, из которых самая страшная судьба сложилась у средней – Булиссы. Ее принес Зельме худой и почерневший от солнца сирийский еврей, слабый, едва передвигающий ноги. Он просил добрую маленькую женщину позаботиться о дочери. Жена его умерла, и сам он был при смерти. Именно Булисса получила от госпожи Майер всю ту нерастраченную любовь, жившую в сердце старшей сестры больницы Шаарей Цедек. И именно Булиссе было суждено погибнуть во взрыве арабской машины, начиненной взрывчаткой, на улице Бен-Иегуда в 1948 году. С той поры Зельма часто плакала, запираясь в своей узенькой комнате, в которой жила и принимала гостей. На подоконнике стояли горшочки с мятой, которую хозяйка клала в чай. Окна выходили во двор больницы, стоявшей на улице Яффо, людной главной артерии быстро растущего Иерусалима.
Шаарей Цедек стал первой еврейской больницей, появившейся за стенами Старого Города. Помимо нее в Иерусалиме уже функционировали три ее сестры – Бикур Холим, Мисгав Ладах и больница Ротшильда. В 1902 году немецкие евреи сильно обиделись на своих сефардских братьев, захвативших ключевые посты в управлении самой большой еврейской больницей – Бикур Холим – и решили создать свой собственный медицинский центр, в котором решено было лечить «своих» больных. Доктор Валах, молодой и энергичный врач из Франкфурта, имевший до этого частную практику, стал вдохновителем и исполнителем проекта. Он добыл в Германии финансирование, он нашел участок земли, удаленный от тесноты и скученности Старого Города, недалеко от нового квартала Шаарей Цедек и молодого рынка Махане Иегуда. Земля принадлежала банкиру-немцу Фрутигеру, который с радостью согласился продать ее для столь нужного городу госпиталя. Это, заметим, был тот самый Фрутигер, который помогал Йосефу Навону в постройке первой в Эрец Исраэль железной дороги. Еще один участок земли рядом пожертвовал богатый еврей Хаим Валеро.
Здание больницы проектировал архитектор немец, темплер Теодор Зандель, которого знали и любили в Иерусалиме за его обстоятельность и умение построить просто, со вкусом и удобно. Проектировщик взялся за дело со рвением. Его карандаш чертил контуры нового госпиталя, с обширными залами, просторными палатами, высокими потолками и широкими лестницами. В цокольном этаже располагалась аптека, по бокам здания архитектор спроектировал низенькие флигели с квартирой для доктора Валаха.
Именно в Шаарей-Цедек впервые в Иерусалиме появилось закрытое отделение для заразных больных, по образцу европейских больниц. Именно в Шаарей-Цедек добрая маленькая Зельма ввела правило – все медсестры и младший медицинский персонал были обязаны носить форменную одежду, и менять ее каждый день. А также – обязательное купание больных, ежедневное, невзирая на сопротивление (а некоторым очень не нравилось купаться!).
Такого госпиталя в Иерусалиме еще не было. По сравнению с Шаарей Цедек, остальные больничные заведения Города померкли и казались жалкой и неумелой пародией на истинную немецкую медицину. При этом первоначальный замысел доктора Валаха – принимать на лечение больных из еврейских общин стран Европы – потерпел фиаско. Основной принцип медицины – лечить больного вне зависимости от его происхождения – работал и здесь. В Шаарей-Цедек лечились и раввины из Меа-Шеарим, и шейхи из Цур-Бахера и Бейт-Цафафы. А душой больницы, ее бессменным главврачом и директором, оставался доктор Валлах, каждое утро обходивший своих больных и помещения больницы. На его животе побрякивала огромная связка ключей. В свободное от работы время доктор учил Тору, и пил чай с лимоном у себя во флигеле. Но такого свободного времени у него было очень мало… Больницу Шаарей-Цедек в народе называли в его честь – Больница Валаха. Под этим именем помнят его старые иерусалимцы. Достигнув почтенного возраста 80 лет, старый доктор сложил с себя бразды правления в 1947 году, после того, как образовалось государство Израиль (которое старый доктор втайне недолюбливал). В 1957 году он умер, и был похоронен рядом со зданием больницы…
Кроме образцового лечения, Шаарей-Цедек стал центром подготовки молодых врачей и медсестер. Несмотря на то, что слава основного медицинского центра Иерусалима принадлежит другой больнице – Адассе – немало работы по образованию нового поколения медицинских работников проделано
